Когда-то, - тридцать лет назад, Рожала первую я дочку, В предродовой лежали мы, С одной красавицей восточной. За общим делом мне она, Судьбу немного рассказала, И та история легла, На сердце горестным запалом. Девчонка-персик, всё при ней, Глаза большие, бровь соболья, Касаясь женских прелестей, Коса свисала цвета смоли. И кожа цвета молока, И грудь, - моей гораздо больше, Вот только правая нога, Ей подчинялась, но не очень. Всё изменить сулил хирург, Она надеждою жила, Но оборвала ту надежду, Мужская жёсткая рука. Есть у Киргизов и теперь, Неподобающий обычай, Невест воруют не спросив, Лишь повинуясь вкусам личным. Они с работы шли с подругой, Их так обоих и сгребли. В слезах подруга, - Назира, Её жалела, как могла. Столица в прошлом, час, другой, Остановились наконец-то, Их вывели перед толпой, Накрыть свекровь спешит невесту. И вот когда её накрыли, Назира, только поняла, Что не ждала, но так случилось, И что теперь она жена. Рыдала долго, в прошлом всё - Мечты, желания, надежды. За похищением, – сватовство, Муж старше, но попался, - нежный. И вот мы встретились в палате, Рожать и ей пришёл уж срок, Муж за окном ей шепчет ласки, И ночь стоять он так готов. Но вот с хирургом, не лады: «Ты для меня и так прекрасна. А станешь бегать. Убежишь!!!»: И уговоры все напрасны. А ей колено не даёт, Свободно двигаться. Движенье, Даётся нам, уж так случилось Не только тело украшением. Нога, - не лучше костыля, Стоять, - и то нужна сноровка, Но ты теперь уже жена, А там решает всё свекровка. Родился сын. Малыш в неё. Прекрасен, как на небе звёзды. Что дальше? Знать не суждено, А верить в лучшее, - то можно. И иногда взглянув в глаза Того, - прекрасного далёка, Я ей шепчу: « Ну, как дела, Прекрасная звезда востока?»